Судьба боится храбрых - Страница 112

112

Проснулся он от изменившейся вибрации и как раз успел заметить, как вертолет опускается в громадный черный провал. Потом пол вздрогнул и замер, а двигатели затихли. Тим прижался к полу, пытаясь рассмотреть в иллюминатор то, что происходит наверху, но так ничего и не увидел, кроме того, что падающий сверху свет начал меркнуть, а потом исчез совсем. 'Логично', - подумал Тим, - 'радиация ли, отравление или болезнь - один черт самое лучшее - под землю залезть'. Потом снаружи вспыхнул свет. За проведенный здесь день Тим уже успел отвыкнуть от такого света - яркого, почти слепящего. Тим в это время как раз пытался смотреть вверх, поэтому одна из вспыхнувших ламп направила свои лучи прямо ему в глаза. Тим зажмурился, отодвинулся от иллюминатора и принялся моргать, сгоняя с сетчатки изображение сияющего прямоугольника. За эти занятием его и застал Чикчик.

- Лететь (всё) - идти, - чирикнул он и пошел к люку.

Тим кивнул, подобрал с пола арбалет, повесил его на пояс и поспешил следом. Выбравшись наружу, Чикчик сразу целеустремленно затопал в сторону. Тим пошел следом, вовсю глазея по сторонам, хотя смотреть было особо не на что. Ангар - он и есть ангар. Сам он был огромен - сюда запросто могло вместиться еще пяток таких вертолетов, но большая часть площади пустовала - стоял здесь еще только один вертолет, кроме того, на котором они сейчас прилетели. Был этот вертолет, несомненно, той же модели и отличался от первого только широкими подпалинами на брюхе. Стены ангара были гладкие и серые, на одной из них имелись надписи. Тим всмотрелся в них, надеясь, что, подобно речи, письменность сейчас тоже дойдет до его понимания, но этого не случилось. Причем, как он понял, не потому, что он не может это прочитать, а просто потому, что эти надписи для постороннего не имели никакого смысла. Ну, вроде словосочетаний типа 'ШРАП-1000' или какие-нибудь там еще, которые можно увидеть в земном аэропорту. А еще в той стене, на которой были надписи, внизу имелся ряд аккуратных дверец - со скругленными краями, мощными уплотнителями и без окон. Как раз к ним направлялся Чикчик, а следом за ним - и Тим. Подойдя к первой двери, Чикчик обернулся.

- Тим - идти - один(сам) - чисто, - пропел он, интонацией подчеркнув важность сообщения.

- Понял, - сказал Тим, - дезинфекция. А я что, против?

Чикчик поизучал его, наклонив голову, потом хлопнул пальцами по стене, и дверь открылась.

- Идти, - чирикнул Чикчик и Тим шагнул внутрь. Дверь тут же захлопнулось, где-то загудел двигатель и через щели в стене на Тима стал дуть теплый воздух с пряным ароматом. Тим огляделся. Дверь, через которую он зашел. Еще одна дверь. И - небольшое углубление в стене с надписью под ней. Тим подошел и всмотрелся. Читать оказалось нежиданно сложнее, чем слушать. Пока он успевал понять смысл одной структурной единицы написанного, прочитанное ранее уже ускользало и приходилось вчитываться снова. Письменность не совсем совпадала с речью, она была многоуровневая. Речь - тоже, но там все же базовый смысл произносился последовательно, а в речи - нет. А еще надпись одновременно с утверждением содержала и отрицание обратного.

- ((Вещи - одежда) всё - сюда) (дверь - идти), - и она же, - ((вещь - одежда) один - не сюда) (закрыто - не идти), - примерно так выглядела надпись, если попытаться перевести ее на русский, сохранив, по возможности, структуру. Тим, хмыкнув, огляделся. 'Интересно, камеры тут есть?', - подумал он, впрочем, без особого волнения. Почему-то перспектива раздеться догола перед инопланетянами смущала совсем не так сильно, чем сделать то же самое, но под прицелом камер соотечественников. 'Да и вообще, простирнуть не помешает', - согласился Тим и принялся снимать одежду и складывать ее в нишу. Арбалет Тим положил в самую последнюю очередь, даже после трусов. Положил, поднял голову и погрозил кулаком:

- Смотрите, не поломайте, - сказал он грозно, - тонкая работа.

Дверь открылась даже раньше, чем он успел закончить свою фразу. 'Точно, камеры', - решил Тим, заходя в следующую комнату, - 'вот извращенцы... хотя, они, наверное, не привыкли за голыми инопланетянами наблюдать... небось целой толпой к экрану сбежались'. Фыркнул, осмотрелся. Дверь. И еще одна дверь. Больше ничего.

- Ну... - начал Тим и тут же с ног до головы оказался засыпан каким-то белым порошком. Без запаха и вкуса (часть его попала в рот, а часть - залетела в нос), но очень липкого. Тим чихнул, высморкался и принялся пальцами прочищать ноздри - а и пусть смотрят. Может, у них это вовсе не считается некультурным. Потом на Тима неожиданно вылилась целая ванна воды, а может, и больше - ему даже дыхание задержать пришлось, пока поток воды смывал налипший порошок. Вода утекла в пол через расположенные по периметру сливные отверстия, и из стен подул горячий воздух с тем же пряным ароматом. Тим стоял под ним минут пять, пока не открылась следующая дверь. Из этой комнаты выход уже был не герметичным, а вполне человеческим - увидь Тим такую дверь где-нибудь на Земле, даже и не удивился бы. Дверь как дверь, подумаешь. Вон, даже ручка есть, ну и пусть на уровне головы, мало ли. А еще в комнате была полочка, на которой, аккуратно сложенная, лежала одежда Тима и, поверх нее - арбалет.

- Спасибо, - сказал Тим в воздух, вытаскивая одежду из-под арбалета. Оделся, прошелся по комнате, с удовольствием ощущая чистой кожей - чистую одежду. Давненько ему такого удовольствия не выпадало. Он повесил арбалет на пояс и принялся ждать. Но прошло уже минут десять, а последняя дверь все не открывалась. Тогда Тим хмыкнул, подошел к двери и потянул за ручку. Дверь неожиданно легко отъехала вбок, за ней обнаружился небольшой зал, выдержанный в мягких зеленоватых тонах и с установленными вдоль протиивоположной стены стульями. Рядом с дверью, из которой вышел Тим, обнаружились еще две похожие двери, а на двух стульях уже кто-то сидел.

112