Судьба боится храбрых - Страница 92

Он сжался, пытясь сдержаться, но тщетно.

- Уже? - удивилась Нальма, и Тиму захотелось немедленно перенестись куда-нибудь за пару километров отсюда вместе с одеждой. 'Вот блин', - подумал он, сгорая от стыда, - 'вот свинство... все, ухожу побыстрее и больше никогда...'.

- Ты что, - спросила Нальма, - первый раз?

- Я..., - Тим был готов одеваться и убегать, но этому мешало в первую очередь то, что Нальма не спешила его выпускать, и Тим чувствовал себя просто ужасно неуютно, - я...

- Тогда понятно, - весело сказала Нальма, - и как много времени тебе нужно, чтобы снова подняться? И не говори, что не выяснял.

У Тима опять запылали уши.

- Ну... - буркнул он, - лирм, может больше.

- Да что ты говоришь? - шутливо удивилась Нальма, - лирм?

Потом слезла с топчана, встала рядом с ним на колени и, мотнув головой, откинула назад волосы.

- Лирм, говоришь? - повторила она, наклоняя голову, - а я думаю - меньше. Раза в четыре.

В обратный путь Тим собрался только через три дня. До Майсы, согласно карте, было километров сто двадцать-сто пятьдесят, так что дорога должна была занять дня четыре, особенно с учетом того, что кормить лошадь пришлось бы травой в лесу - с его резко упавшим шаретором купить корм становилось проблемой. Тим про время и думать забыл - если бы очередным утром Нальма не начала выяснять, куда направляются Люди Дороги и что собирается делать Тим, он сам бы и не вспомнил про их существование. Но Нальма напомнила и Тим задумался. Происходи дело хотя бы на пару недель назад, он бы с легким сердцем забыл про бандитов-революционеров и остался у Нальмы хоть на всю оставшуюся жизнь. Вот только текущее положение дел было куда как непростым, и, что важнее, Тим чувствовал свою ответсвенность за это положение. Очень хотелось плюнуть на все и никуда не ехать, но то же, что манило его остаться, толкало его в дорогу. Как ни крути, а бросить сейчас Людей Дороги было почти равносильно предательству. Ну это бы еще черт с ним - Тим давно уже научился управляться со своей совестью, но была еще и Нальма, а выглядеть предателем перед ней - не хотелось категорически. Ну да, она их (Волков, в смысле) не любит, и, скорее всего, не будет возражать, если Тим решит от них уйти. Ну и что? Да хоть бы она их вообще люто ненавидела - все равно Тим окажется предателем и Нальма это поймет. Поэтому, хоть Тим и потратил часа два на придумывание всяких вариантов, он сразу понял, что придется уезжать. Нальма, против ожиданий, возражать не стала. Улыбнулась с легкой грустью, сказала:

- Я кашу сделаю, покушаешь перед тем, как уехать, - и выпорхнула из дома.

Тим вздохнул. Он бы предпочел кой-чем другим напоследок заняться, и, скорее всего, Нальма бы согласилась, но Тим возразить против каши не решился. Хотя она ему и в первый-то раз не шибко понравилась, а за прошедшие три дня так и вовсе поднадоела - дома он бы такое и в рот не взял. Хотя... в первые недели пребывания здесь ему и менее вкусные вещи есть приходилось, так что - ничего страшного. Давали временами в школе некую массу, консистенцией и вкусом больше всего напоминающую прогорклый застывший жир. Первый раз его попробовав, Тим тут же все чуть и не выложил обратно, а потом просто не ел, если в столовой давали этот жир. Но один раз его давали четыре дня подряд и на третий Тиму пришлось-таки себя пересилить. Так что эта каша - еще ничего. Ну и что, что безвкусная, как туалетная бумага. Зато назад не просится, а силы-то нужны. Это волинам солнечного света достаточно.

- Только много не клади, - сказал Тим, выходя наружу, - я не голоден.

- С собой заберешь, - сосредоточенно мешая варево в миске, отозвалась Нальма, - оно долго не портится, будешь в дороге есть - на стоянках-то еду ты сейчас покупать не сможешь. И вообще - лучше днем едь, а на ночь - в лес заходи. Ни к чему тебе сейчас лишние взгляды.

Тим кивнул - он и сам так думал, и даже стоянки планировал не проезжать по дороге, а объезжать лесом. То, что безопасность дорог небезгранична, он понял уже давно. Ну и что, что никто не может его на дороге убить или ранить - кто мешает парочке волинов взять его за руки-ноги и отойти на пару шагов в лес. А там уж - делай с ним, что хочешь.

- Ты еще ко мне приедешь? - спросила Нальма, не отрывая взгляда от костра, но Тиму послышалось в ее голосе затаенное ожидание. Он усиленно закивал.

- Да! Да! Обязательно приеду!

Нальма подняла голову и улыбнулась и так посмотрела на Тима со значением, что тот запунцовел. Нальма хихикнула.

- Приезжай скорее, - сказала она, - с тобой я себя более защищенной чувствую.

Тим нахмурился.

- От кого защищенной? Дикие животные же на тебя не нападают.

Девушка махнула рукой.

- От животных защититься у меня воли хватит. А вот от волинов - не знаю. За день до твоего прихода один из них заходил зачем-то в мой дом.

- Зачем? - похолодел Тим.

- Не знаю, - легкомысленным тоном отозвалась Нальма, - я в лесу была, листья сойры собирала. Выхожу, смотрю - идет. Я спряталась и подождала, пока он не ушел.

'Вот оно', - подумал Тим, - 'теперь это уже не предательство, так? Я же должен защищать свою девушку!'. Вздохнул и повторил мысленно, смакуя каждую букву словосочетания, - 'Свою. Девушку'. Улыбнулся. Потом согнал улыбку и спросил:

- Зачем он мог приходить? Может, новому хозяину Арума от тебя что-то нужно? Тогда он вернется, - сказал Тим и напрягся, ожидая, что Нальма скажет, - 'да, наверное вернется' и тогда Тиму ничего не останется, кроме как остаться с ней. Но Нальма только хмыкнула

- Не думаю. Надо было бы - уже вернулся бы. Может, случайно проходил, вообще не думаю, чтобы я могла кому-то понадобиться. Да и новый хозяин Арума уже давно не новый - почти три года.